|
|
Два измерения, четыре системы
|
|
Образно говоря, либерализм воспринимает людей как диких животных, фашизм — как домашних животных, а коммунизм — как потенциальных богов, которые могут стать таковыми, действуя совместно и в общих интересах.
Намедни разговаривали с коллегами о том, как отличить коммунизм от фашизма, фашизм от либерализма, либерализм от коммунизма и так далее. Выяснилось, что каждый из нас несколько по-своему определял все эти понятия, хотя, безусловно, общее место в определениях было. Или, по крайней мере, была сводимость общих мест. Определения из всевозможных источников тоже не особо много дали, поскольку, как и мы, слегка противоречили друг другу.
Иногда в определениях перечислялись признаки, однако нигде не говорилось, все ли они должны быть удовлетворены, чтобы причислить нечто к одной из категорий, или достаточно выполнения, я не знаю, семи пунктов из десяти. А раз так, назрела необходимость дать определение самостоятельно — опираясь на другие и вычленяя из них коллективный бессознательный образ, который имели в виду авторы этих определений.
Вообще, самый хороший метод разбиения на категории — поиск ортогонального базиса. Звучит на первый взгляд непонятно, но смысл довольно простой: имеется N интуитивно понятных категорий, надо найти M свойств, комбинации которых однозначно определят эти категории. Свойства подбираются такие, чтобы их можно было бы воспринимать как числовую ось: в плюс единице одна крайность, в минус единице — другая (тут можно было бы использовать плюс и минус бесконечность или ноль и единицу, но такое графически изображать не всегда удобно).
Соответственно, при помощи одного свойства можно различить две категории. При помощи двух свойств — четыре категории. При помощи трёх — восемь. И так далее, по степеням двойки, то есть, по количеству комбинаций.
Чтобы свойства давали способ однозначно отличить одну категорию от другой, они должны быть независимы — одно свойство не должно являться следствием другого. Это и есть то, что называется «ортогональность». А сами свойства, таким образом, образуют «ортогональный базис» данных категорий. Как бы систему координат —каждую категорию в этих терминах можно определить как положение «крайней точки»: (-1, -1), (1, -1), (-1, 1), (1, 1) — для двух свойств.
Если считать оси не дискретными, а непрерывными, то в данных координатах потом можно выразить и промежуточные категории. В общем, очень удобно. Кроме того, такой подход объясняет, почему у разных вроде бы категорий всё равно есть общие черты, — ну так некоторые-то координаты у них действительно совпадают.
Так вот, коммунизм, фашизм и либерализм. Поскольку этих категорий — три, то свойств должно быть два. Это как бы намекает нам, что есть и четвёртая категория — для полноты картины. Но пока пусть три.
В чём отличие? Кто-то скажет про тягу к войне, кто-то — про частную собственность, кто-то — про свободу, но я скажу: это всё — следствия. Концепция получает своё реальное воплощение только тогда, когда она предварительно получает распространение в умах людей. А распространение в умах людей она получает только тогда, когда исходит из некоторых глобальных постулатов. Поскольку политика есть влияние на массы, то идеи тут должны быть о восприятии означенных масс. То бишь, взгляд на людей.
Мы чуть-чуть поперебирали возможные взгляды и пришли к выводу, что означенные три политических мировоззрения определяются следующими двумя осями:
1. Элитаризм vs Эгалитаризм
2. Индивидуализм vs Коллективизм
| | Коммунизм | Фашизм | Либерализм | | Свойство 1 | Эгалитаризм | Элитаризм | Эгалитаризм | | Свойство 2 | Коллективизм | Коллективизм | Индивидуализм | | Координаты | 1, 1 | -1, 1 | 1, -1 |
На этом месте у некоторых читателей, возможно, возникнут сомнения — это ж как, либерализм подразумевает эгалитаризм, а откуда у них тогда деление граждан на «быдло» и «совесть нации»?! — но тому ответ будет чуть позже, а пока я расшифрую свойства, которые были взяты за базис.
С индивидуализмом и коллективизмом большинству, наверно, сразу понятно: речь идёт о том, чьи интересы главнее — индивида или коллектива. Ясное дело, полного игнорирования интересов коллектива или индивида в реальности не встречается, однако в идеологии обычно всё-таки прописано, кто над кем доминирует. Объяснения, при этом, могут быть весьма разные. В частности, с точки зрения современного либерала коллектив подавляет индивида, а потому идея о примате коллективных интересов над индивидуальными преступна. С точки же зрения коммуниста интересы каждого индивида наилучшим образом удовлетворяются тогда, когда удовлетворяются интересы всего коллектива. В иных случаях будет грызня между индивидами и проиграют в результате все.
Вообще, ни одна идеология не будет содержать в себе тезис: «мы хотим плохого». В декларациях все хотят хорошего, а некоторые даже не только декларируют, но и действительно хотят. Причём, такие есть в каждом «лагере». Другое дело, что «хорошее» понимается носителями разных идеологий несколько по-разному, да и прогнозы относительно развития событий при доминировании той или иной идеологии тоже разные.
Так вот, коммунизм и фашизм объявляют коллективные интересы главнее индивидуальных. Либерализм объявляет более важными интересы индивида.
Теперь о первом свойстве, которое понять несколько тяжелее. В «классическом» определении эгалитаризм призывает к обществу равных возможностей, а элитаризм, соответственно, к неравенству оных. Неравенство может иметь разный характер — по расе, полу, религии, но наиболее характерно, конечно, неравенство по принадлежности к элите — к определённым семьям, к определённому роду занятий или же к определённому социальному статусу. Оно и называется элитаризмом.
Образно говоря, эгалитаризм говорит «достойны все», а элитаризм — «достойны достойные».
На этом и базируется принципиальное отличие идеологии фашизма и коммунизма: в фашизме определять судьбу людей имеет право только Дуче, Фюрер, верхушка НСДАП, масонская ложа, в общем, узкая группа людей (в пределе — один человек), а все остальные люди «не доросли ещё». И, естественно, никогда не дорастут.
Как это может соседствовать с коллективизмом? Элементарно. Означенная группа специальных людей вполне может быть уверена, что действовать надо в интересах всего коллектива. И, быть может, даже действует в его интересах. Однако, согласно этой идеологии, люди вне группы элитариев заведомо ущербны. Им в принципе нельзя доверять руль, им можно доверить только механическое вращение шестерёнок.
А либерализм… Да, кстати, я же обещал раскрыть противоречие: речь тут идёт о том самом, изначальном либерализме — времён буржуазных революций, оттуда и «странный» на первый взгляд эгалитаризм в либерализме. Так вот, либерализм говорит о том, что каждый человек вправе определять свою судьбу. Элитариев не надо, надо, чтобы каждый сам. Однако в комплекте с приматом интересов индивида определение своей судьбы каждым выливается в перманентную драку всех со всеми.
Что, впрочем, вполне вписывается в концепцию: люди ведь — животные, самую малость облагороженные цивилизацией. В силу их животной природы им, конечно, нужно государство, которое будет следить, чтобы они друг друга не переубивали в ноль, но не более того. Государство и общество — не путь к процветанию, нет. Они в худшем случае механизм подавления личной свободы, а в лучшем — те, кто не даёт убивать налево и направо.
Для фашизма государство — инструмент исполнения воли диктатора, а общество — совокупность слабых, которые, будучи связанными в пучок, могут сильно навалять другим слабым, которые в пучок не связались. В этом-то и его, общества ценность.
Коммунизм же предлагает третий путь. Общество, — говорит он, — неотъемлемая часть существования индивида. Противопоставлять одно другому — это как противопоставлять индивиду силу тяжести или атмосферное давление: не будь этого, не было бы и индивида. Индивид живёт так, как он сейчас живёт, только благодаря обществу. Не появись общество, индивид до сих пор бы гонялся голым за антилопами.
Но. Индивид может пьянствовать, пинать балду, бить окна, однако всё это делает его «недостойным» только временно. В идеале все люди — достойны. Высокое потенциально есть в каждом, надо только помочь ему, Высокому взять верх. Элитаризм подразумевает вечность неравенства — ведь все не могут быть элитой одновременно. Эгалитаризм в коммунистическом смысле постулирует: могут. Не «элитой», разумеется, а носителями её прав и функций. «Каждая кухарка должна учиться управлять государством».
Образно говоря, либерализм воспринимает людей как диких животных, фашизм — как домашних животных, а коммунизм — как потенциальных богов, которые могут стать таковыми, действуя совместно и в общих интересах.
Из этого и вытекают подходы. Полная независимость частного предпринимательства при либерализме, полная подчинённость Верхушке при фашизме и непреходящее желание тянуть вверх каждого при коммунизме.
Ровно так же способ построения общества или Партии следует из заложенных в основу принципов. При либерализме и коммунизме общество и партии строятся снизу вверх: первичные организации или индивиды являются источником власти — именно они делегируют своё неотъемлемое право на частицу власти тем людям, которым они доверяют. При фашизме, напротив, общество и Партия строятся сверху вниз. Верхушка делегирует часть своих безраздельных полномочий тем людям из низов, которым она доверяет.
Конечно, данное описание говорит о логике подхода — ведь и при коммунизме/либерализме уже имеющие реальную власть давят на неимеющих, пытаясь управлять их выбором. И при фашизме часть реальной власти неизбежно попадает в самые низы пирамиды. Но тут важно, что является «правильным», а что — «отступлением от правильного». Например, даже в то время, когда Сталин действительно обладал очень большим влиянием, выборы всё равно проводились. И сам Сталин, и те, кто выбирал его на занимаемый им пост, были избраны. Решения политбюро и Верховного Совета были коллективными решениями, а их члены — избранными делегатами всего народа. Конечно, лидер влиял на решения, но его влияние подразумевало необходимость убедить коллектив. Аналогично в либеральной системе наиболее богатые имеют гораздо большее влияние, нежели бедные. Однако первым всё равно необходимо убедить вторых. Способы убеждения при этом могут быть далёкими от демократических (шантаж, угрозы, манипуляции сознанием), но штука в том, что при фашизме убеждения не требуется даже формально. Решение лидера подобно гласу Господа, тут нечего обсуждать.
Вообще, маловероятно, что идеологи проделывали в уме все приведённые тут построения. Скорее, каждый из них опирался на внутреннее чувство «правильности», а не выводил следствия из предпосылок. Таким образом, свойства-предпосылки, по-видимому, описывают именно истоки означенного чувства — то, как из внутреннего восприятия людей рождается внутренне чувство «правильности» и внешняя политическая концепция.
Взять то же самое отношение к частной собственности на средства производства — являлось ли оно чем-либо иным, кроме следствия чувства «справедливости» и соображений выгоды? Вряд ли. Однако если выгода не выводима из приведённого тут базиса, то чувство справедливости — вполне (и тут надо помнить, что в идеологии апелляции идут именно к «справедливо», а не к «выгодно»).
Почему один лишь коммунизм декларирует обобществление средств производства? Благодаря совокупности двух свойств: коллективизма и эгалитаризма. Если интересы коллектива выше интересов индивида и каждый человек в потенциале достоин, то вполне логично сделать средства производства общественными. Фашизм и либерализм, оба отвергают обобществление, но по разным причинам. С точки зрения либерализма индивид важнее коллектива, поэтому у индивида должно быть право производить что-либо независимо от коллектива. Для фашизма же коллективное владение всеми средствами производства входит в противоречие с элитаризмом — коллектив не справится. Справится только Фюрер или его друзья-олигархи. Впрочем, фашизм всё-таки открыто декларирует подконтрольность частных предприятий государству — правда, государство в данном случае синоним «фюрера», а не «общества».
Кстати, это наглядно иллюстрирует смену пропагандистской парадигмы, предпринятую крупным капиталом для противостоянию надвигающемуся на него коммунизму: разговоры о главенстве индивида уже не убеждали людей, но вот тезис о неспособности людей как совокупности решать сложные управленческие задачи большинство убедил. Общество согласилось, что кухарке нечего лезть в политику — пусть еду готовит, а умные люди и без неё разберутся. Таким образом, капитал был сохранён и между либеральным Западом и стремящимся к коммунизму Советским Союзом возник буфер фашистских государств.
Как мы помним, два свойства позволяют различить четыре категории. Но речь пока шла о трёх. Какая же четвёртая? Есть ли она?
В парах координат отсутствует пара, означающая сочетание элитаризма и индивидуализма. Этому сочетанию удовлетворяет неолиберализм — течение, сохранившее либеральную декларацию примата интересов индивида над коллективными, но отказавшееся от концепции равенства людей хотя бы в потенциале.
В его рамках снова появляются тезисы о принципиальном неравенстве, что, в общем-то, действительно может быть выведено и из либерализма тоже: одни способные, другие — не способные. Поскольку индивид главнее коллектива, совершенно нормально, когда способные окучивают неспособных. Однако либерализм изначально содержал в себе мощный гуманистический заряд, поэтому от подобных выводов отмахнулся, постулировав, напротив, равенство всех людей в мире.
Неолиберализм же, переняв многое от фашизма, предпринял попытку «узаконить» неравенство. Тут подчеркну: неравенство по факту было и так, поэтому речь шла лишь о том, считать ли это «недоработкой» или «правильным положением вещей». Так вот, люди объективно неравны, с этим не надо бороться, надо лишь чуть-чуть ограничить Высших в их беспределе по отношению к Низшим. Глядишь, элитарии действительно принесут остальным индивидам счастье.
Современные западные страны в своей официальной политике сочетают неолиберализм с обычным: так, например, считать расы или пола неравными — не комильфо. Однако неравенство на основании капитала или принадлежности к «элите» — всё ещё дискуссионный вопрос, не имеющий определённого официального ответа.
Итак, уже фигурировавшую тут таблицу можно дополнить ещё одним столбцом.
| | Коммунизм | Фашизм | Либерализм | Неолиберализм | | Свойство 1 | Эгалитаризм | Элитаризм | Эгалитаризм | Элитаризм | | Свойство 2 | Коллективизм | Коллективизм | Индивидуализм | Индивидуализм | | Координаты | 1, 1 | -1, 1 | 1, -1 | -1, -1 |
Из таблицы видно, что полными противоположностями являются коммунизм с неолиберализмом и фашизм с либерализмом. Остальные же пары делят одно из свойств, но противоречат в другом. Поскольку многие зависимые свойства обусловлены сочетанием базисных, различий в ряде случаев между любой парой идеологий будет, по-видимому, больше, чем сходств. Однако сходства — ввиду всё той же обусловленности сочетанием — могут быть даже у прямых противоположностей: просто они обуславливаются разными причинами, как это было в случае с частной собственностью.
Напоследок предвосхищу вопрос: к чему всё это? Это всё к тому, чтобы лучше понимать, что движет людьми. Примитивный подход «мы хотим хорошего, а они — плохого» годится для максимально тупой агитации, а не для анализа.
Например, я, поучаствовав в поиске базиса, многое понял.
Алексей Кравецкий
Источник |
| Печать |
| В начало |
|
