 Нам есть чем гордиться в прошлом, и практически нечем – в настоящемВсе, что связано с СССР, по-прежнему определяет наше отношение к Родине
C чего сегодня начинается Родина? Картинки в букваре сменились. Товарищи подчас разошлись по разным политическим лагерям. Насчет буденновки возникли очень большие вопросы. Клятва, принесенная в юности, во-первых, давалась другой Родине, а во-вторых, сегодня явно не всеми воспринимается как актуальная.
Родина сегодня – это что? Родина – это не территория и не государство. В той песне все, в общем, было точно сказано: Родина – это та система образов, «амаркордов», которые восходят к детству. На простом уровне – это то, что связано с местом детства, малой Родиной. И у многих и она оказывается сегодня не в той стране, в которой они теперь живут. Что касается «большой Родины» – она тоже строится из образов, идентификаций и самоидентификаций. Родина – это страна, но не страна как таковая, а та, которую ты принял как Родину, как нечто родное и близкое, т. е. как образ. То, что ты воспринимаешь изначально как свое, с чем на эмоционально-гражданском уровне себя ассоциируешь, за что переживаешь и чем гордишься.
По данным ВЦИОМ, при вопросе самому себе «Кто я такой?» 58% респондентов ответили бы: «гражданин России», 15% – «гражданин СССР» (первый показатель после роста в последние годы обозначил свое падение, второй – после некоторого падения – рост), 2% обозначили себя как «европейцев», 19% – как «жителей своего региона», 6% – как «граждан мира». Опрос предполагал до трех ответов, поэтому наряду с вышеназванными были и иные идентификации, не связанные с территориальной и государственной принадлежностью: «житель своего региона», национальность, вероисповедание, профессия, семейное положение и т. д.
Сегодня наиболее многочисленных являются две государственно-страновые идентификации – Российская Федерация и, по-прежнему, СССР. Но, с одной стороны, это – идентификации в значительной степени не по категории «Родина» и ее образу, а по признаваемому гражданству. С другой, если идентификация с СССР явно носит как гражданско-юридический, так и образно-эмоциональный характер, то идентификация с РФ – скорее только первый. В эмоционально-образном отношении эта самоидентификация носит не только не вполне точный (что это именно), но и взаимоисключающий характер: одна полярная характеристика РФ – это некое новое государство, возникшее на территории прежнего СССР и по факту противоположное ему, «не СССР», «новая Россия». Другая, сформулированная и оглашенная Путиным: «Мы сохранили ядро территории СССР и назвали его «Российская Федерация». Т. е. РФ – это «сохранная территория СССР».
В первом случае и для первых гражданство РФ означает, что их Родина – это в первую очередь «не СССР», для вторых Родина – РФ как части СССР, Родина – СССР.
При этом, конечно, здесь дело не в самой по себе территории. Для российской самоидентификации в силу ряда причин, в перечень которых сейчас не стоит углубляться, всегда была первична не некая географическая или национальная самоидентификация, а образно-смысловая. Территория в этом отношении воспринималась как не нечто изначально первичное, а как пространство, на котором утвердилось торжество этих образов, некой особой значимости истины, образа, в т. ч. образа жизни. Причем не столько реально существующего, сколько декларировавшего свое намерение на самоутверждение и воплощение.
СССР как Родина в этом отношении воспринимался большей частью граждан не просто как страна рождения, а как самая свободная, передовая и прогрессивная страна – форпост создаваемого нового мира.
И даже при прошедшей катастрофе этого форпоста это отношение на не всегда осознаваемом уровне сохранилось. Здесь интересны данные ВЦИОМ, проводившего в январе прошлого года опрос об отношении граждан к терминам «советское» и «антисоветское». Как оказалось, первое вызывает прежде всего такие чувства, как «ностальгия», «гордость», «одобрение», «благодарность», «восхищение», «надежда» – 99% при общих 142% (было возможно несколько ответов). Негативные чувства – «разочарование», «осуждение», «скепсис», «страх, ужас», «стыд, вина», «ненависть, гнев» – возникали у 17% из этого же числа.
Слово «антисоветское» в первую очередь вызывает такие ассоциации, как «осуждение», «разочарование», «ненависть, гнев», «стыд, вина», «страх, ужас», «скепсис», собравшие вместе 66% из общей суммы 120%, при этом позитивные чувства – «надежда», «одобрение», «восхищение», «ностальгия», «гордость», «благодарность» – возникли у 8% граждан.
Также слово «антисоветский» вызывало такие ассоциации, как «нечто нехорошее, вызывающее неприязнь, негативные эмоции», «предательство Родины, все, кто против нашей страны», «анархия, разруха, неуверенность в завтрашнем дне», «враг народа, диссидент», «война, Гитлер, фашисты», «безразличие к людям, унижение народа» и т. п.
Одновременно при ответе на вопрос «Как Вы считаете, допустимо ли использовать в названии гостиниц, ресторанов и других заведений общественного пользования слово «антисоветский»?» 14% ответили: «скорее допустимо» и 68% – «скорее недопустимо».
В этом отношении нужно признать, что «советское» и все то, что связано с СССР, остается доминирующим началом в ощущении и представлениях россиян о Родине. Это может нравиться или не нравится, можно не соглашаться с теми, кто так думает, но даже в этом случае нужно понять, что это – факт, и учитывать этот факт в своих оценках, анализе и умозаключениях.
Однако есть и другая сторона вопроса. Если рассматривать Родину как нечто, чем ты гордишься, то вопрос о предметах гордости граждан России в значительной степени является обращением к прошлому. Для большинства предметом гордости за свою страну в первую очередь является прошлое, история – 47%. Место рождения вызывает гордость у 32%, территория – у 30%, великие люди «моей национальности» – у 22%, природа – у 21%, государство – у 19%, литература и искусство – у 17%, военная мощь – у 16%, «душевные качества моего народа» – у 15%, язык – у 13%, обычаи – у 12%, победы спортсменов – у 11%, религия «моего народа» – у 9%, «наше трудолюбие и умение хозяйствовать» – у 6%.
Не уходя в вопрос о динамике этих показателей за последние годы и в распределение их по различным категориям граждан, можно, с одной стороны, отметить как некую частность, что по большей части позиций показатели «гордости» снизились на последние годы – т. е. что это время дало гражданам меньше оснований для гордости и самоуважения, нежели период по 2007 год.
С другой стороны, как общая тенденция выглядит то, как основа для гордости в большей части воспринимается то, что связано с прошлым, с воспоминаниями, в первую очередь – история. Качества деятельностного типа, которые можно связать с современностью, оказываются в этом отношении аутсайдерами.
Т. е. граждане страны считают, что им есть чем гордиться в прошлом, и практически нечем – в настоящем. В этом отношении их чувство Родины оказывается в прошлом. И получается, что в сегодняшнем дне у них действительно нет Родины. Как у пролетариев по Марксу. Собственно, такими они, в строгом смысле слова, и являются – лично свободными гражданами, не обладающими средствами производства и вынужденными обеспечивать себя за счет продажи своей рабочей силы.
Для большей части граждан России все то, что было им изначально дорого, их комплекс образно-интуитивных представлений, формирующих ощущение Родины, оказался если и не разрушен, то уже точно не связан с сегодняшней действительностью, сегодняшним миром. Остаточно он существует – но как прошлое.
В фильме «Корона Российской империи» один из эмигрировавших белых офицеров спрашивает героя Армена Джигарханяна, капитана Овечкина: «Я иногда спрашиваю себя: а во имя чего мы все это делаем (имеется в виду борьба эмигрантов с советской властью), если не из-за денег?». И тот ему отвечает: «Даже не ради будущего. Прошлое – вот то, что у нас осталось. Вот во имя этого прошлого».
Россия сегодня превращается в страну людей, у части которых Родины нет как таковой: она для них – место пребывания и обогащения. Родину они видят там, где деньги и комфорт. А у другой части Родина как будто и есть, но она – в прошлом. Если в 1990-е гг. Россией правили люди, которые видели в ней некий краткосрочный проект, предполагавший, что нужно как можно быстрее сделать здесь состояние и уехать туда, где уже были куплены дома и виллы, то в 2000-е на смену им пришли люди, рассматривающие Россию как «среднесрочный проект», который еще некоторое время может давать возможность делать деньги, и который так просто бросать не надо, но с которым нужно быть готовым расстаться, как только эта возможность исчезнет.
Первые страну разрушали и конвертировали в короткие деньги. Вторые само по себе активное разрушение прекратили или приостановили, но и не ставили себе задач перспективного развития страны. Первыми страна в принципе не воспринималась как Родина, и жить здесь они не собирались. Вторыми она воспринимается как Родина, но отчасти как «амаркорд»; долгосрочное будущее они с ней не связывают и приносить жертвы ее будущему не хотят.
Но страна, даже в капиталистическом векторе, не может развиваться вне долгосрочного проекта. Без людей, которые пусть и ориентированы на обогащение, но связывают его в первую очередь именно со своим господством в своей стране – своей Родине – и готовы ради нее (и своего господства в ней) приносить жертвы и бросать вызов всему миру.
У одних нет Родины, потому что у них ее отобрали, у других ее нет потому, что их Родина – там, где комфорт и деньги.
Можно было бы попытаться сказать, что все они подобны английским переселенцам, оставившим Старый Свет для того, чтобы обрести новую Родину в Новом. Но эти пионеры несли с собой в Америку как раз образ – образ нового мира, родившийся на их прежней Родине, – и в этом отношении они сами несли с собой свою Родину как комплекс воспринятых и выработанных ценностей, представлений, образов, рожденных в их прежней жизни. Потому что, конечно, Родина – не территория. Родина – это образы родного и близкого.
Но современная Россия не имеет таких выращенных и являющихся для нее родными образов нового мира. И от всего чувства Родины остаются лишь детские воспоминания, о которых можно грустить, но ради которых не совсем понятно, что можно и нужно делать.
Родина же, в частности, не существует без готовности людей ей служить и чем-то ей жертвовать. В сегодняшней России можно найти тех, кто готов приносить жертвы своей Родине во имя ее прошлого – т. е. Родине, оставшейся в прошлом. Но не слишком заметны те, кто готов был бы приносить их во имя ее будущего.
Скорее всего, когда Путин с коллегами пели «С чего начинается Родина» (т. е. песню прошлой Родине), они пели ее и потому, что другой Родины у граждан России сегодня нет.
Черняховский Сергей
Источник |
