 Как-то так получилось, что известная, все более маргинализирующаяся часть российского общества, исповедующая фундаментально-рыночные идеи и по неизвестной причине причисляющая себя к последователям либерализма, взяла за норму именно себя называть "обществом", именно свои политические и экономические установки объявлять "общественными ожиданиями" и именно себя иметь в виду, выдвигая требование диалога власти и общества.
То, чего хотят они от политической системы, они без устали повторяют в своих манифестируемых документах и своих же, теряющих тираж и аудиторию СМИ. То, чего хочет общество, показывает социология. Так, например, согласно исследованиям вполне сочувствующих идеалам либерализма специалистов из Левада-центра, 63 % российских граждан хотят от власти, чтобы она "жестче контролировала экономику и политическую жизнь в стране", 28 % – чтобы она "предоставила людям свободу заниматься своими делами и следила только за тем, чтобы они не нарушали закон".
Выбирая между политическими системами, 33 % опрошенных предпочли бы прежнюю советскую, 23 % – систему западного типа, 19 % – нынешнюю. Выбирая между экономическими системами, 51 % граждан предпочитают "ту, которая основана на государственном планировании и распределении", 31 % – "ту, в основе которой лежат частная собственность и рыночные отношения".
О том, что стране необходима политическая оппозиция, заявляют сегодня 74% граждан
Точно так же, если, наверное, "Единая Россия" хотела бы, чтобы в России была только она одна "сильная и большая партия", а маргинализирующиеся псевдолибералы хотели бы, чтобы в стране было много малых партий, то позицию первых поддерживают 23 % граждан, а позицию вторых – 12 %. Зато 47 % респондентов считают, что России необходимы две-три сильные партии.
Причем, число сторонников первой позиции последовательно снизилось с 2001 года (когда претендента на такую партию еще не было) с 34 % до 23 % в нынешнем году. Высшая точка поддержки этой идеи – 38 % – была в 2005 году, когда та же "Единая Россия" еще не успела показать себя в полной красе, а затем стремительно покатилась вниз, в 2009 году достигнув только 19 %.
Число сторонников второй идеи с колебаниями, но потихоньку подрастает, тем не менее, уже второй год держится на уровне 12 %. А тех, кто считает правильным, чтобы в стране было две-три сильных партии, в 2001 году насчитывалось 41 %, теперь, как уже было сказано, 47 %.
При этом граждане в большинстве своем все время считали, что стране нужна политическая оппозиция. Но если в 2006 году так думали 56 % граждан, а 20 % не видели в этом смысла, то сегодня первый показатель вырос до 74 %. Хотя и число тех, кто считает оппозицию бесполезной, возросло до 27 %. И если в том же 2006 году разглядеть оппозицию в стране могли 36 %, то теперь ее деятельность уже замечают 51 %. Не видят же ее существования 47 %, в 2006 году этот показатель составлял 39 %. То есть, в данном случае наблюдается довольно интересный процесс: последовательно растет как число тех, кто оппозицию замечает, так и тех, кто ее не видит.
Понемногу увеличивается и число тех, кто полагает, что на предстоящих выборах произойдет справедливое распределение мест между участниками – их стало 35 %. Хотя в последний раз близкий показатель – 34 %, был достигнут в январе 2011-го, вскоре после совместно демарша оппозиционных партий в Думе, покинувших тогда зал заседаний парламента. Однако большинство опрошенных – 53 % – по-прежнему считают, что на выборах "будет лишь имитация борьбы, а распределение мест в Думе будет определено по решению властей".
Сильно подорвана и вера граждан в честность самого выборного процесса. Накануне прошлых парламентских выборов в ноябре 2007 года в их честность и законность верило все же большинство: 45 % против 33 % не верящих. Это соотношение было практически лучшим за период с 2003 года, но сегодня оно изменилось более чем зеркально: 29 % россиян верят, что выборы будут честными, и почти вдвое больше – 54 % полагают, что они будут "грязными".
29% россиян верят, что выборы будут честными, и почти вдвое больше – 54%, полагают, что они будут "грязными"
Правда, проводя это социологическое исследование, Левада-центр все же не мог удержаться от того, чтобы продемонстрировать свое субъективное отношение к выборам. Он задал, в частности, такой вопрос: "Как вы думаете, в этом и следующем году в России действительно будут проходить всенародные выборы – или под видом выборов в ближайший год будет проходить борьба бюрократических кланов за доступ к государственному бюджету?". Отвечая на него, 28 % опрошенных заявили, что выборы будут "действительно всенародными", а 59 % предположили, что "будет проходить борьба бюрократических кланов за доступ к государственному бюджету".
Налицо не только явная некорректность формулировки вопроса, но и намеренная провокация. Смысл ее заключается в том, что социологи просто обыгрывают скептическое отношение к выборной кампании, пытаясь своими политическими "подсказками" в принципе ее делегитимизировать. Неуверенность в честности проведения выборов усиливается до такой степени, что появляется сомнение в том, а являются ли они вообще выборами. То есть, бытовое брюзжание значительной части общества, как некая форма пассивной легитимности, превращается в явную уверенность в то, что действующая политическая система нелегитимна.
Собственная же научная некорректность этого вопроса состоит в том, что любые выборы, даже абсолютно нечестные, не имеют непосредственного отношения к распределению бюджета. А в нашей российской ситуации они не являются ареной борьбы между бюрократическими кланами, поскольку все эти кланы представлены одной партией, находящейся в данный момент у власти. Если бы каждая из участвующих в выборах партий представляла тот или иной бюрократический клан, и если бы эти кланы-соперники боролись друг с другом на выборах, выясняя, кто их них получит большую народную поддержку, то это был бы вполне нормальный политический процесс и полная демократия.
Граждане России хотели бы также, чтобы в парламенте ни одна из партий не имела конституционного большинства (за это выступают 43 % опрошенных) и чтобы решения в парламенте принимались только на основе достижения консенсуса между партиями. За существующую ныне систему господства одной партии выступает 36 %. То есть, на самом деле общество ориентировано не на политическое доминирование, а на создание системы согласия, в которой в первую очередь были бы выражены интересы большинства. Сегодня эти интересы не выражает ни правящая бюрократия, ни оппонирующие ей рыночные фундаменталисты. Отчасти именно поэтому, как можно предположить, относительное большинство – 46 % – выступает за снижение выборного барьера до 5 %, что дало бы возможность возникать и формироваться новым политическим партиям. Против этого почти вдвое меньше – 27 %.
Три четверти российского общества не удовлетворено нынешним "политическим меню"
Большинство опрошенных также поддерживают идею возврата к избранию хотя бы части депутатов от одномандатных округов: 49 % против 17 %. Хотя само по себе это и не является новостью – общество никогда не поддерживало полный отказ от мажоритарных выборов и введение нынешней пропорциональной системы. В 2005 году, например, 59 % граждан выступали за то, чтобы не менее половины депутатов избирались по одномандатным округам, против этого были лишь 6 %. Хотя на самом деле, конечно, пропорциональная система считается более демократичной, чем мажоритарно-одномандатная, которая позволяет иметь большинство в парламенте, получив меньшинство голосов на выборах.
В большинстве своем (73 % против 11 %) граждане поддерживают и возврат в избирательные бюллетени графы "против всех". Это означает, что три четверти российского общества не удовлетворено нынешним политическим меню, и хотело бы видеть среди партий новых участников выборов. Хотя при этом избиратели, как известно, не проявляют особого желания голосовать за партии, имеющие государственную регистрацию, но не имеющие парламентского представительства.
Подытоживая все сказанное, можно сделать вывод, что большая часть страны хотела бы большей активности политической жизни. Она не удовлетворена господством "Единой России" в парламенте и хотела бы иметь возможность выбирать в Думу тех представителей, которые могут и хотят выражать ее интересы. То есть, граждане действительно хотят реальной демократизации политических процессов в стране. Но при одном условии: чтобы это не привело к повышению влияния фундаменталистски-рыночных партий и не привело к разгулу "анархически-олигархической демократии".
Источник:
v
|
