Товарищи! Если отвлечься от некоторых частностей и личных моментов, припутанных к делу некоторыми товарищами, то разногласия в чехословацкой компартии можно были бы свести к следующим 9 вопросам:

1) Есть ли кризис в чехословацкой компартии?

2) Какова основная причина кризиса?

3) Каков характер кризиса, т. е. откуда идёт опасность, слева или справа?

4) Какая из опасностей — левая или правая — наиболее серьёзна?

5) Почему опасность справа является наиболее реальной опасностью?

6) Как вести борьбу с правой опасностью, чтобы из борьбы получились действительная большевизация и действительный выход из кризиса?

7) Какова ближайшая задача большевизации в чехословацкой компартии?

8) О правах Коминтерна в отношении национальных секций.

9) О тов. Крейбихе и угрозе раскола.

Есть ли кризис в чехословацкой компартии? Да, есть. Это признают обе стороны. В этом нет между ними разногласий. Тов. Шмераль пошёл дальше, сказав, что кризис более глубок, чем это обычно представляют некоторые товарищи.

Какова основная причина кризиса? Тов. Шмераль совершенно прав, утверждая, что основной причиной кризиса являются трудности, сопряжённые с переходом от периода революционного подъёма к периоду затишья. Переходный период, требующий новой ориентации, обычно вызывает в партии тот или иной кризис. Так обстоит дело в настоящее время и в Чехословакии.

Каков характер кризиса и откуда идёт опасность, слева или справа? И тут тов. Шмераль прав, утверждая, что опасность идёт с обеих сторон—и слева, и справа. Есть опасность переоценки частичных требований в ущерб требованиям коренным, переоценки парламентской деятельности и работы в профсоюзах. Это —опасность справа, ибо она ведёт к приспособлению к буржуазии. Есть, с другой стороны, опасность недооценки частичных требований, парламентской деятельности, работы в профсоюзах и пр. Это—опасность слева, ибо она ведёт к отрыву от масс и сектантству. Желание тов. Шмераля занять позицию центра в этой борьбе двух противоположных уклонов является вполне законным желанием. Беда только в том, что ему не удалось устоять на этой позиции, и он поплёлся за правыми.

Какая из этих опасностей является наиболее серьёзной, левая или правая? Я думаю, что тов. Шмераль не уяснил себе этого вопроса. Он направляет свою критику, главным образом, против левых, думая, что здесь главная опасность. Между тем факты говорят, что главная опасность идёт справа, а не слева. Этого не понял тов. Шмераль, и в этом его первая ошибка.

Почему опасность справа в данный момент является наиболее серьёзной опасностью? По трём причинам.

Во-первых. Переход от подъёма к затишью сам по себе, по самой своей природе увеличивает шансы опасности справа. Если подъём порождает революционные иллюзии, создавая левую опасность как основную, то затишье, наоборот, порождает социал-демократические, реформистские иллюзии, создавая правую опасность как основную. В 1920 году, когда рабочее движение шло к подъёму, Ленин написал брошюру о “Детской болезни “левизны””. Почему именно эту брошюру написал Ленин? Потому, что левая опасность была тогда наиболее серьёзной опасностью. Я думаю, что если бы Ленин был жив, он написал бы теперь новую брошюру о “Старческой болезни правизны”, ибо теперь, в период затишья, когда соглашательские иллюзии должны расти, правая опасность является самой серьёзной опасностью.

Во-вторых. В чехословацкой компартии, как докладывал об этом тов. Шмераль, имеется не менее 70 процентов бывших социал-демократов. Едва ли нужно доказывать, что социал-демократические рецидивы в такой партии не только возможны, но и неизбежны. Нечего и говорить, что это обстоятельство не может не усугублять опасности справа.

В-третьих. Чехословацкое государство представляет собой государство национальной победы чехов. Своё национальное государство чехи уже получили как нация господствующая, живётся там рабочим пока что недурно: безработицы нет, упоение идеей национального государства вполне налицо. Всё это не может не плодить иллюзий национального мира между классами в Чехословакии. Нечего и говорить, что это обстоятельство в свою очередь порождает и усиливает опасность справа. В этом же надо искать причину того, что расхождение между правыми и левыми прошло по национальной линии, что словаки и немцы (нации угнетенные) оказались на левом фланге, а чехи—на противоположном фланге. Тов. Шмераль говорил об опасности такого разделения. Это, конечно, верно. Но верно и то, что такое разделение является вполне понятным, если принять во внимание отмеченные выше национальные особенности чехословацкого государства и господствующее положение чехов.

Таковы основные причины, делающие опасность справа в чехословацкой компартии особо серьёзной опасностью.

Как нужно вести борьбу с правой опасностью в чехословацкой компартии? Этот вопрос вводит нас в самую суть разногласий. Казалось бы, что борьба с этой опасностью должна быть самая решительная и беспощадная. Но у чешских коммунистов получилось обратное. Борется ли тов. Шмераль с опасностью справа? Да, борется. Но борется он так, что вместо ликвидации правых получается у него в конечном результате культивирование, поддержка, защита правых от ударов со стороны левых. Это немного странно, но это факт, товарищи. В этом вторая и основная ошибка тов. Шмераля.

Судите сами.

1. Факт, что существует статья тов. Крейбиха за троцкизм. Факт, что этот документ известен в партийных кругах и ходит по рукам. Необходимо было вытащить этот документ на свет и расколотить его автора, идейно расколотить, на глазах у рабочих, для того, чтобы дать партии возможность разобраться в опасности троцкизма и воспитать кадры в духе большевизма. Ибо что такое троцкизм, как не правое крыло в коммунизме, как не опасность справа? Как поступил в данном случае тов. Шмераль? Он взял да вместо того, чтобы сделать вопрос о троцкизме тов. Крейбиха достоянием всей партии, замазал вопрос, смял его, перенёс за кулисы партии и там “разрешил” его шито-крыто, в порядке разрешения обычных “недоразумений”. Выиграли от этого троцкизм и тов. Крейбих. Проиграла партия. Вместо борьбы с правыми получилось ограждение правых.

2. Известно, что некоторые лидеры трёх профессиональных союзов—транспортников, деревообделочников и строительных рабочих—издали известный документ, требующий полной независимости союзов от партии. Известно, что документ этот является показателем существования внутри союзов Чехословакии целого ряда правых элементов. Необходимо было разобрать этот документ на глазах у партии и предостеречь её от опасности отрыва от неё профсоюзов. Как поступил в данном случае тов. Шмераль? Он взял да затушевал и этот вопрос, изъяв документ из обращения и упрятав его таким образом от глаз партийных масс. И правые остались целы, и “партийный престиж” — удовлетворённым. Это называется борьбой с правыми!

3. Известно, что среди коммунистической фракции парламента имеются правые элементы. Известно, что эта элементы то и дело вырываются из-под руководства партии, пытаясь противопоставить себя ЦК партии. Борьба с этими элементами является насущной необходимостью особенно теперь, особенно в данных условиях затишья. Как борется тов. Шмераль с этой опасностью? Вместо того, чтобы разоблачить правые элементы комфракции, он берёт их под защиту и спасает их каучуковой резолюцией о признании партийного руководства, принятой в результате закулисной внутренней борьбы, на четвёртом году существования партии. Опять-таки: выиграли правые, проиграла партия.

4. Наконец, дело Бубника. Я должен сказать, товарищи, что период затишья не есть период отсутствия всяких выступлений. Период затишья есть период формирования и обучения пролетарских армий, период их подготовки к революции. Но обучать пролетарские армии можно лишь в ходе выступлений. Дороговизна жизни, наступившая за последнее время в Чехословакии, является одним из благоприятных условий для таких выступлений. Известно, что чехословацкая компартия использовала момент и провела недавно ряд демонстраций на почве дороговизны жизни. Известно, что правый коммунист Бубник, ныне исключённый из партии, тоже использовал случай и попытался сорвать выступление рабочих, ударив в тыл партии. Что предпринял тов. Шмераль для того, чтобы уберечь партию от удара в тыл со стороны правых? Вместо того, чтобы использовать “случай” с Бубником и безжалостно разоблачить на этом деле, на глазах у партии, всю группу правых, тов. Шмераль свёл принципиальный вопрос о правых к индивидуальному делу Бубника, хотя весь мир знает, что Бубник не один, что у него имеются сторонники и в союзах, и в комфракции парламента, и в прессе. Ценой маленькой жертвы (исключение Бубника) он спас от разгрома группу правых в ущерб коренным интересам чехословацкой компартии. И это называется у тов. Шмераля тактикой борьбы с правыми!

Тов. Шмераль называет эту тактику тактикой “тонкой”, “деликатной”. Возможно, что эта тактика является действительно тонкой, но что она не имеет ничего общего с большевистской тактикой непримиримой борьбы с правыми,—в этом не может быть никакого сомнения. Тов. Шмераль забывает русскую пословицу:

“где тонко, там и рвётся”. Он забыл, что тонкость не может быть гарантией от краха. Оно так и случилось, как известно, ибо эта “тонкая” тактика с правыми порвалась и крахнула при первом испытании, когда вскормленная этой тактикой группа Бубника чуть было не сорвала недавнее выступление чешского пролетариата. Усиление правых и предательство Бубника — вот итог “тонкой” тактики тов. Шмераля. Вот почему я думаю, что “тонкая” тактика тов. Шмераля есть тактика спасания правых, тактика углубления кризиса, тактика, чреватая гибелью партии.

Отчего погибла старая социал-демократия как революционная партия? Между прочим оттого, что Каутский и К° применяли на деле “тонкую” тактику ук-рывания и спасания правых, “деликатную” тактику “единства и мира” с Эд. Бернштейном и К°. Что же из этого получилось в результате? А получилось то, что в критическую минуту перед самой войной правые социал-демократы предали рабочих, “ортодоксы” превратились в пленников правых, а социал-демократия в целом оказалась “живым трупом”. Я думаю, что со временем то же самое может случиться с компартией в Чехословакии, если вы не замените быстро и решительно “тонкую” тактику тов. Шмераля большевистской тактикой беспощадной борьбы с правыми группировками в коммунизме. Я этим не хочу ставить тов. Шмераля на одну доску с социал-демократами. Ничуть не бывало. Он, бесспорно, коммунист, и коммунист, может быть, даже великолепный. Но я хочу сказать, что, если он не отрешится от своей “тонкой” тактики, он неизбежно скатится к социал-демократизму.

Какова ближайшая задача чехословацкой компартии?

Ближайшая её задача состоит в том, чтобы, борясь с “ультралевыми” уклонами, повести решительную борьбу с опасностью справа на предмет полной изоляции правых и окончательной их ликвидации. Объединение всех действительно революционных элементов партии для полной ликвидации правых группировок — такова задача партии, таков выход из кризиса. Без этого нечего и думать о большевизации чехословацкой компартии.

Это еще не означает, конечно, обязательного исключения всех и всяких правых. Исключение не есть решающее средство в борьбе с правыми. Главное дело состоит в том, чтобы расколотить идейно и морально в ходе принципиальной борьбы правые группировки, вовлекая в эту борьбу широкие партийные массы. Это — одно из главных и одно из важных средств воспитания партии в духе большевизма. Исключение должно притти, если оно действительно необходимо, как естественный результат идейного разгрома противника. В этом отношении левые допустили в Чехословакии серьёзную ошибку, поторопившись с исключением Бубника. Вместо того, чтобы использовать до дна “случай” с Бубником и связать его с принципиальной позицией правых по вопросу о массовых выступлениях, разоблачив их подлинную физиономию, они поторопились с исключением, отрезав себе все пути к дальнейшему наступлению против правых на этой почве.

Что касается прав Коминтерна и его вмешательства в дела национальных партий, то я решительно не согласен с некоторыми из товарищей, высказывавшихся за сокращение этих прав. Хотят, чтобы Коминтерн превратился в надзвёздную организацию, бесстрастно смотрящую на происходящее в отдельных партиях и терпеливо регистрирующую события. Нет, товарищи, Коминтерн не может стать надзвёздной организацией. Коминтерн есть боевая организация пролетариата, он связан с рабочим движением всеми корнями своего существования, и он не может не вмешиваться в дела отдельных партий, поддерживая революционные элементы и борясь с их противниками. Конечно, партии имеют свою внутреннюю автономию, съезды партий должны быть свободными и центральные комитеты должны выбираться на съездах. Но выводить из этого отрицание за Коминтерном права руководства и, стало быть, вмешательства,—это значит работать на врагов коммунизма.

Наконец, о тов. Крейбихе. Я думаю, что вся его речь была рассчитана на то, чтобы запугать кое-кого угрозой раскола. Не трогайте,—говорил он,—правых из Брюна, а то будет плохо, не боритесь с ними, а то будет раскол. Что ж, посмотрим. Пусть только не пугает нас тов. Крейбих, всё равно не запугает. Он не может не знать, что мы люди стреляные, и угрозой раскола не возьмёшь нашего брата. И если он вздумает перейти от угрозы к делу,—смею уверить его, что пострадает в этом деле только он и никто больше.

Резюмирую. Кризис в партии есть. Причины кризиса не вызывают сомнений. Главная опасность идёт справа. Решительная и непримиримая борьба с этой опасностью—в этом задача. Объединение всех революционных элементов партии для полной ликвидации правых—в этом выход из кризиса.

Нужно использовать период затишья для того, чтобы укрепить партию, сбольшевизировать её и сделать её “всегда готовой” ко всяким возможным “осложнениям”, ибо “неизвестен ни день, ни час”, когда “грядет жених”, открыв дорогу новому революционному подъёму.

“Правда” № 72,