В реальности же наше военное поражение в дебюте войны и последовавшее за этим массовое попадание солдат и офицеров в плен произошли в результате фактической подставы войск Первого стратегического эшелона западной группировки советских войск под катастрофический разгром! Каковы были мотивы тех, кто фактически это организовал, — судить не столько трудно, сколько бесполезно. Потому как «авторов» этой трагедии давно нет в живых, а только они и смогли бы ответить на вопрос, чем же конкретно они руководствовались, устроив фактическую подставу. Как автор этих строк, могу лишь ответить на вопрос о том, как они лгали на этот счет. Из секретного письма Г. К. Жукова от 19 мая 1956 г. на имя главного подлеца того времени — Н. С. Хрущёва: «Наши войска, не будучи развернутыми в правильных оперативных построениях, фактически дрались отдельными соединениями, отдельными группировками…» [АПРФ, ранее Особая папка Политбюро. Ф. 2. Оп. 1. Д. 188. Л. 4 — 30.] И, как оно следует из каждой буковки этого письма Жукова, во всем виноват, «естественно», Сталин. Однако выше уже высказывалось сожаление по поводу того, что Жуков высек себя и Хрущева всего лишь фигурально, а не солеными розгами. Бывший начальник Генерального штаба заявляет, что «войска не были развернуты в правильных оперативных построениях»?! А кто за это должен отвечать?! Сталин или все-таки начальник Генерального штаба вместе с наркомом обороны?! Кто бы и как бы ни относился к любому из этих персонажей, но едва ли кто-либо из читателей откажет себе в чести быть просто нормальным и объективным человеком. И потому, даже не будучи военным и даже не имея никакого отношения ни к армии, ни к военным, с ходу ответит, что за это отвечали только Генеральный штаб и нарком обороны. Потому что это сугубо их компетенция! Впрочем, эка невидаль! Ну, соврал Жуков так, что не приведи Господь, ну и что?! Что, первый раз, что ли?! Не на это следует обращать внимание. Обратить внимание необходимо на то, как он умудрился «не развернуть войска в правильных оперативных построениях». Ведь это же и было сутью подставы. А она, подстава-то, складывалась из двух составляющих:
—«принципиальной», выразившейся в негласно и незаконно протащенной идее немедленного встречно-лобового контрблицкрига, ориентированного на захват сразу трех мощнейших группировок отмобилизованного, прекрасно оснащенного, маневренного, отличавшегося высокой мобильностью, обладавшего хорошим боевым опытом и нацелившегося на блицкриг вермахта в гигантские клещи по сходящимся направлениям мощными группировками, сосредоточенными на флангах советско-германской границы;
—«технологической», выразившейся в ничем и никак не оправдываемой, негласно и незаконно осуществленной Тимошенко и Жуковым ставке на статический фронт, выстроенный ими «узкой лентой», к тому же в виде фактических брешей или дырок от бубликов.
На практике это выглядело следующим образом. Согласно Полевому Уставу РККА (1941 г.), ширина фронта обороны армии не должна была превышать 80 — 100 км. На деле же вышло по 170 — 176 км (где-то чуть больше, где-то чуть меньше). Только из-за этого устойчивость армии в обороне оказалась пониженной против нормативной в 1,7 — 2,2 раза! В реальности же ситуация была куда хуже. Дело, во-первых, в том, что ширина участка прорыва для армий вермахта определялась всего в 25 — 30 км! Если считать только по нормативам, то у армий вермахта на участке прорыва уже получалось превосходство в 3 — 4 раза! Во-вторых, исходя из вдвое против собственного же норматива пониженной устойчивости в обороне, одной нашей армии выпадала участь испытать на себе мощь 5 — 7 вражеских армий! Уже только на этой стадии подсчета выходит, что превосходство ударной силы армий вермахта над устойчивостью наших в обороне находилось в диапазоне от 7,3 до 9,3 раза! Но это, если действовать сугубо арифметически. На самом же деле, повинуясь «логике кровавой алгебры» боя, придётся не складывать, а умножать, потому как во сколько раз слабее устойчивость нашей армии в обороне, во столько раз выше и превосходство ударной силы противника на поле боя. Так оно и было в действительности — подлинное превосходство на армейском уровне находилось в диапазоне от 9,5 до 15 раз!
Ещё хуже обстояли дела у стрелковых корпусов (СК). По уставу им была положена ширина фронта обороны 20 — 25 км, а в действительности вышло по 84 — 92 км. Следовательно, его устойчивость в обороне уже была понижена в среднем в 3,5 — 4,6 раза! И это тоже не просто заведомо проигрышная ситуация — это такая же подстава под истребление противником, как и в случае с армией. Потому что ширина фронта прорыва для армий вермахта была 25 — 30 км! Если даже по нормативу, то выходит, что один СК против целой армии?! И это будет еще мягко сказано, особенно если учесть боевой состав армий вторжения. Но и это еще далеко не всё. При сравнении с установленной в вермахте для одной армии 25 — 30-километровой шириной фронта прорыва выходит, что один наш СК должен был противостоять как минимум трем (максимум четырем) армиям вермахта. Превосходство уже получается в три раза больше — от 10 до 14 раз! Однако подлинная реальность была еще трагичней, потому как в вермахте нижний предел ширины фронта для группы армий в прорыве составлял 100 км (верхний предел — 150 км)! То есть 84 — 92-километровая ширина фронта обороны одного нашего СК практически была равна ширине фронта прорыва группы армий вермахта! Мыслимое ли это дело, даже гипотетически надеяться, что стрелковый корпус удержится более часа — максимум двух в единоборстве с группой армий, нацеленных на прорыв?!
* * *
Сравните с боевым составом каждой из трех группировок вермахта при вторжении:
—группа армии «Север» — 20 пехотных, 3 танковых, 3 моторизированных, 3 охранные дивизии и авиация 1-го воздушного флота люфтваффе;
—группа армий «Центр» — 31 пехотная, 9 танковых, 6 моторизированных, 1 кавалерийская, 3 охранные дивизии, 2 моторизированных бригады и авиация 2-го воздушного флота люфтваффе;
—группа армий «Юг» — 32 пехотных, 5 танковых, 4 моторизированных, 3 охранных и авиация 4-го воздушного флота люфтваффе!!!
* * *
Однако и это тоже ещё не всё. Стрелковый корпус РККА образца 1941 г. — это три дивизии, в 85 % которых, по признанию самого Жукова, в среднем насчитывалось по 8 тыс. человек, вместо положенных 14 483 человек [В настоящее время более или менее точно установлено, что все-таки численность некоторой части дивизий была выше — примерно 10 — 12 тысяч человек. Однако даже в этом случае принципиально ничего не изменится в предлагаемых вниманию читателей цифрах, иллюстрирующих весь трагизм ситуации. Поэтому автор и не стал менять все расчёты.]. В среднем в одном СК насчитывалось 24 тыс. человек. При указанной выше ширине фронта обороны в 84 — 92 км это означает, что на один метр линии обороны оперативная плотность в живой силе была от 0,26 до 0,29 бойца на 1 метр! Гитлеровцы же в прорыв шли, как правило, с плотностью не менее 4,2 пехотинца на 1 метр, что означает превосходство на поле боя — над нашими-то 0,26 — 0,29 бойца на 1 м обороны — в диапазоне от 14,5 до 16 раз! Однако поскольку устойчивость СК в обороне изначально была понижена в 3,5 — 4,6 раза, то фактическое же превосходство на поле боя — подчёркиваю, что именно же над нашими 0,26 — 0,29 бойца на 1 м обороны — выходило в диапазон от 51 до 73,6 раза! И это еще без пересчета превосходства на реального бойца из крови и плоти и без какого-либо учета огневой мощи противника и основных особенностей стратегии и тактики таранно-штурмового пролома нашей обороны.
Однако в самых коллапсовых формах кровавое побоище разыгралось на уровне основного звена — на уровне стрелковых дивизий, особенно первого оперативного эшелона Первого стратегического эшелона, которые в соответствии с негласно протащенным замыслом дуэта Тимошенко — Жуков должны были держать жесткую оборону. Справедливости ради необходимо отметить, что и в соответствии с «Соображениями…» от 18 сентября 1940 г. (официальный план) первый удар вермахта должны были принять на себя также стрелковые дивизии. Но в том-то всё и дело, что принципиальная разница между этими, внешне вроде бы идентичными, решениями заключалась в том, что согласно официально утвержденному плану им предписывалось принять первый удар в состоянии активной обороны! Это во-первых. Во-вторых, что ещё более важно, — по состоянию на сентябрь 1940 г. стрелковые дивизии РККА при всех хорошо известных недостатках были все-таки значительно мощнее, нежели в июне 1941 г., во всяком случае по огневой мощи — точно. Однако в первой половине 1941 г. усилиями дуэта Тимошенко — Жуков стрелковые дивизии были ослаблены до предела: их лишили основной ударной силы — их танковых батальонов!? А ведь им предстояло именно в жесткой обороне, к тому же сотканной из дырок от бубликов «узкой лентой» принять на себя удар германской бронированной армады! Короче говоря, стрелковые дивизии ставились уже даже не в жёсткую оборону, а, проще говоря, к стенке — это были заранее приговорённые к абсолютно неминуемой погибели смертники! И вот почему.
По уставу стрелковым дивизиям было положено 8 — 10 км в качестве ширины фронта обороны. А в своем составе им было положено иметь по 14 483 человека. На самом же деле в результате всех «стахановских преобразований» дуэта Тимошенко — Жуков и согласно послевоенным признаниям последнего, в 85 % дивизий Первого стратегического эшелона в среднем было всего по 8000 человек [См. предыдущее примечание.]. Только по факту такой численности устойчивость дивизий в обороне уже была понижена в 1,81 раза! Соответственно на 1 метр линии обороны приходилось уже всего по 0,8 — максимум 1 бойцу вместо положенных 1,45 — 1,81 бойца на 1 м линии обороны! Однако это, что называется, гладко было на бумаге, хотя и вопреки Уставу. В реальности же вследствие чрезмерного расширения фронта обороны дивизий первого эшелона, но при почти вдвое пониженной численности и при 2,386-кратном превосходстве вермахта в линейной плотности на 1 км вторжения реальная картина понижения устойчивости дивизий первого эшелона Первого стратегического эшелона в обороне к началу агрессии была такова.
* * *
Превентивное примечание; K1 — коэффициент прямолинейного понижения устойчивости в обороне (раз). К2 — коэффициент поправки K1 из-за пониженной штатной численности дивизий. Ф1 — близкое к реальности понижение устойчивости в обороне (раз) при использовании К1 с поправкой на К2 . К3 — коэффициент поправки из-за превосходства вермахта в линейной плотности живой силы на 1 км линии вторжения. Ф2 — фактическое понижение устойчивости в обороне (раз) к началу вторжения с учетом всех поправок. Ниже приводимая таблица составлена автором на основании собственных расчетов. Цифры относительно округлённые.
Округа |
Ширина фронта обороны (км) |
K1 |
К2 |
Ф1 |
К3 |
Ф2 |
ПрибОВО |
до 40 |
4 — 5 |
1,81 |
7,3 — 9 |
2,386 |
17,3 — 22!!! |
ЗАПОВО |
до 47 |
4,7 — 5,8 |
1,81 |
8,5 — 10,6 |
2,386 |
20 — 25!!! |
КОВО |
до 60 |
6 — 7,5 |
1,81 |
11 — 13,6 |
2,386 |
26 — 32!!! |
ОдВО |
до 90 |
9 — 11,3 |
1,81 |
16 — 20 |
2,386 |
39 — 49!!! |
ИТОГО среднее по округам: |
||||||
|
59 |
6,7 |
1,81 |
12 |
2,386 |
29!!! |
Если считать уровень «жёсткости» такой «обороны» по Тимошенко — Жукову даже без учета превосходства вермахта в линейной плотности войск на 1 км линии вторжения, то всё равно картина на редкость трагична:
в ПрибОВО — от 0,16 до 0,25 бойца на 1 м линии обороны!?
в ЗАПОВО — от 0,136 до 0,17 бойца?!
в КОВО — от 0,106 до ОДЗЗ бойца?!
в ОдВО — от 0,071 до 0,088 бойца на 1 м линии обороны!?
* * *
По «логике кровавой алгебры» стратегии и тактики таранно-штурмового пролома столь «жёсткой» по Тимошенко — Жукову «обороны», надо бы эти и без того на редкость трагичные дроби еще и разделить на 2,386 раза — только тогда и получится практически абсолютно точная картина развернувшейся ранним утром 22 июня 1941 г. трагедии!
Поставленная в столь жесткую оборону одна наша стрелковая дивизия первого оперативного эшелона Первого стратегического эшелона, выходит, должна была, исходя из термина «дивизия» и ширины фронта ее обороны, противостоять натиску и мощи идущих в прорыв:
—на направлении ПрибОВО — едва ли не 20 дивизий или 3-х армий вермахта!
—на направлении ЗАПОВО — едва ли не 24 дивизий, или 3,5 армии вермахта!
—на направлении КОВО — едва ли не 30 дивизий, или 4 — 5 армий вермахта!
—на направлении ОдВО — едва ли не 45 дивизий, или 6 — 7 армии!!!
* * *
Конечно, при всём исторически чудовищно беспрецедентном неравенстве сражений первого периода войны подобных соотношений непосредственно на поле боя не было. Даже вместе с ублюдочными «союзниками» вермахт не обладал таким количеством дивизий, чтобы выставлять их против каждой нашей в указанных соотношениях. Таких соотношений лишь потому не было, что в этом примере они привязаны к термину «дивизия ». Однако дело в том, что, исходя из лживых баек Жукова, более шести десятилетий кряду нас пытаются убедить в том, что РККА столкнулась с беспрецедентно чудовищными «ударной мощью» и «ударной силой » вермахта! Потому, мол, и произошла трагедия. А в доказательство приводят слова Жукова о том, как он, видите ли, был поражен этим. И никому нет дела до того, что хитрованный маршал постоянно «забывал » при этом добавить, что в действительности, то есть в реальном исчислении, ни того ни другого… НЕ БЫЛО!!!! А единственное реальное 2,386-кратное превосходство вермахта в линейной плотности войск на 1 км линии вторжения к категории чудовищно беспрецедентных не отнесешь. Вся «соль » маршальской лжи заключалась в том, что этими байками он и ему подобные прикрывали фантастический «феномен», который может случиться лишь раз в истории. Ибо чудовищно беспрецедентная ударная мощь и чудовищно беспрецедентная ударная сила вермахта, коим так поражался Жуков, родом были из… ВОЗДУХА, которым дуэт Тимошенко — Жуков сознательно умудрился в изобилии обеспечить вермахт!
Потому что вопреки требованию Сталина о создании вдоль границ могучих заслонов в ближнем, а не ближайшем тылу в первом полугодии 1941 г. негласно и незаконно была осуществлена подмена утвержденных Правительством СССР основополагающего принципа обороны и особенно самого замысла отражения агрессии. Более того, усилиями Жукова и Тимошенко и их прихлебателей в округах вдоль основной части границы были понатыканы дырки от бубликов, из воздуха которых и взялись эти самые чудовищно беспрецедентные ударные мощь и сила вермахта!!! «Феномен» фантастического эффекта этих самых дырок от бубликов был сродни представлению фокусников-иллюзионистов: на входе одна дивизия — на выходе 10,20,30,40 и т.д., хотя ничего подобного на поле боя не было! По количеству дивизий что наша группировка, что объединенная группировка агрессоров — все едино, тем более что собственно к вермахту относились только 160 дивизий. Наших же было чуть больше. Суть этого трагического фокуса заключалась в том, что гитлеровцы в полной мере использовали резко пониженную устойчивость стрелковых дивизий первого эшелона в обороне в сочетании с очень искусной на тот момент тактикой. В результате в прямом смысле из воздуха возникал эффект беспрецедентно чудовищной ударной мощи и столь же беспрецедентно чудовищной ударной силы, которых, вновь особо это подчеркиваю, у вермахта не было и в помине!
* * *
Для начала вкратце опишем тактику блицкрига при вторжении. Сначала жесточайшая бомбардировка позиций наших войск с воздуха. Затем, а то и одновременно с бомбежкой такой же артобстрел. После этого на позиции стремглав вылетали танки (как правило, тяжёлые), которые огнем и гусеницами уничтожали чудом уцелевших бойцов, особенно же пулеметчиков. Затем наступал трагический финал — на многократно «перепаханные» позиции наших войск в относительной безопасности заходила пехота вермахта (а также легкие танки) и вторично добивали чудом оставшихся в живых, а также раненых, либо брали их в плен. Вопреки устоявшимся правилам и даже просто логике наступательного боя при такой тактике втрое большие потери несла не наступающая, а обороняющаяся сторона! Нередко, особенно в начальный период агрессии, командиры танковых частей вермахта требовали, чтобы сначала — для создания плацдарма в целях развертывания наступления мобильных частей вперед — вперед шла пехота. В этом случае пехотные дивизии, как правило, практически вдвое сужали ширину фронта прорыва — вместо предписывавшихся уставами вермахта 4 — 6 км до 3 — 2,5 км! Практически всегда это давало нужный результат. Тем не менее германское командование, особенно в момент нападения, предпочитало не лезть на рожон, разве что за редким исключением. Как правило, оно прибегало к весьма оригинально обрамлявшему в тот момент тактику таранно-штурмового пролома обороны приему. Если из-за рельефа местности нельзя было обойтись без лобового удара, то в таком случае оборона нашей дивизии сходу взламывалась тремя-четырьмя, а то и большим количеством дивизий вермахта. Ведь ширина фронта прорыва у них была в 10 — 20 раз меньше, чем фактическая ширина фронта обороны нашей, да и то вдвое меньшей по численности стрелковой дивизии. При этом вся «изюминка» состояла в следующем. Как правило, две дивизии вермахта били даже не во фланги нашей, а сначала как бы на скос флангов — в стык с другой нашей дивизией. Причем били одновременно и танковые, и моторизированные, и пехотные дивизии. В результате не только мгновенно прошибали оборону, но и всего-то двумя-тремя дивизиями на очень узком пространстве создавали многосоткратное превосходство, устоять перед которым было просто нереально, во всяком случае долго. Потому что на этом, очень узком, пространстве находились даже не стрелки как таковые, а вот те самые «дроби» на 1 м линии обороны, о которых говорилось выше. Проломав же оборону в одном-двух местах и пользуясь своей мобильностью, гитлеровцы немедленно заходили в тыл и устраивали для остальных «котел», в котором либо зверски уничтожали войска, либо, как правило, захватывали оставшихся в живых в плен. К глубокому сожалению, удары в стык и на скос флангов были рассчитаны гитлеровцами до вторжения, что означает, что абвер на редкость удачно поработал, во всяком случае в приграничной полосе — точно. Но это же означает, что практически никаких мер маскировки с нашей стороны не было. А за нее, между прочим, отвечал Генштаб и НКО, то есть лично Жуков и Тимошенко. Тем более что с февраля 1941 г. военная контрразведка подчинялась лично им. А попутно вспомните истеричные приказы о маскировке механизированных соединений, артиллерии и т.д. накануне войны. Вот то-то и оно, что…
* * *
В ПрибОВО это самое фантастическое превосходство получалось как минимум в диапазоне от 105 до 164 раз. С учётом же огневой мощи и всех особенностей таранно-штурмового пролома такой жесткой обороны суммарное превосходство противника в разных боевых ситуациях в этом округе достигало 210 — 253 — 326 — 328 раз! И все из воздуха!!! Среднее же по округу превосходство — в 238 раз — тоже из воздуха! Из воздуха-то оно из воздуха, но ведь и факт-то остается фактом — «жесткая оборона» была проломлена едва ли не в одно мгновение, если тот же Манштейн к середине всего пятых суток с начала агрессии укатил вглубь нашей территории на 300 км!
Вот это и были та самая «беспрецедентно чудовищная ударная мощь» вермахта и его же столь же «беспрецедентно чудовищная ударная сила», коим Жуков деланно поражался до конца жизни, преднамеренно скрывая подлинную правду от всех! Прежде всего то, что они родом из того самого воздуха тех самых дырок от тех самых бубликов, что он совместно с Тимошенко сознательно понатыкал вдоль основной части границы! А впоследствии обозвал это изысканным по своей чугунности выражением — «войска не были развернуты в правильных оперативных построениях»!
Чего же после этого удивляться тому, что, например, тот же Э. фон Манштейн со своими танками буквально «пролетал » сквозь такие дырки от бубликов — за 4 дня и 5 часов отмахал 300 км и взял Двинск (Даугавпилс, Латвия)?! А «летел» он со скоростью в 3 — 3,75 раза превышавшей установленный в вермахте темп наступления для танковых частей — по 75 км в сутки?! Им положено было продвигаться вперед на 20 — 25 км в сутки, хотя при таких дырках в обороне, сами понимаете, 300 км — отнюдь не проблема, всего-то 6 — 7 часов надо при скорости 40 — 50 км в час, максимум — сутки, если с боями!
В ЗАПОВО происходило то же самое, пожалуй, даже хуже, ибо при идентичности основных показателей у наших дивизий и дивизий противника принципиальная разница заключалась лишь в ширине фронта обороны наших дивизий — здесь она была до 47 км. Если тщательно учесть все особенности тактики таранно-штурмового пролома вермахтом обороны противника, то итоговое превосходство в разных боевых ситуациях в этом округе достигало 285 — 375 — 446 — 449 раз!!! И еще раз подчеркиваю, что оно только из воздуха!!! Среднее же по округу превосходство фашистских супостатов в момент пролома обороны — 337 раз! Вновь подчёркиваю, что и оно из воздуха!!!
Чего же после этого удивляться тому, что уже на четвертый день агрессии пограничное сражение Западным фронтом было проиграно, проще говоря, фронт рухнул. А на рубеже 5-х — 6-х суток агрессии передовые части вермахта взяли Минск, как оно и планировалось еще на рубеже 1936 — 1937 гг., и вообще оккупировали едва ли не всю Белоруссию?! Удивляться надо другому. Как могло так получиться, что, невзирая на все предупреждения разведки, в 1941 г. с истинно немецкой пунктуальностью был соблюден «график» агрессии, запланированный еще на рубеже 1936 — 1937 гг.?! Что это должно означать?! Ведь на простую случайность подобное не спишешь. Война, как известно, продолжение политики, только иными средствами. Причём политики высшей, а в ней тем более не бывает случайностей, в том числе и случайных совпадений! А уж если, не приведи, конечно, Господь Бог, речь зайдет о политике тайной, то и вовсе получится, …то-то и оно, что… Впрочем, ограничимся одним вопросом. Откуда у гитлеровцев такая прыть в сочетании со столь беспрецедентной пунктуальностью?!
В КОВО происходило не просто то же самое, но значительно хуже, ибо здесь ширина фронта обороны дивизии была до 60 км. Если же, как и в предыдущих случаях, учесть все особенности тактики таранно-штурмового пролома обороны и состояния наших дивизий, то итоговое превосходство противника на разных участках в момент нападения как минимум в диапазоне — 475 — 587 — 734 — 747! Также из воздуха! Среднее же по округу — 539 раз! И это превосходство тоже из воздуха!!! Удивляться внушительности приведенных цифр превосходства не следует, потому как только этим можно объяснить то обстоятельство, что в самом мощном из приграничных округов за период с 22 по 30 июня 1941 г. гитлеровцы осуществили невероятно глубокий прорыв на глубину до 300 км! Если не того более…
Практически аналогичная, за редчайшими исключениями, картина царила по всей 3375-километровой линии вторжения агрессоров. Потому что вместо положенных 77 дивизий было выставлено всего 38, из которых лишь некоторые успели сразу занять свои позиции и организовать немедленный отпор (это к вопросу о приведения войск в боевую готовность).
* * *
Небольшой комментарий. Как вы думаете, Сталин зря поставил перед опрашивавшимися генералами вопрос: «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?»?! Даже без последующих разъяснений очевидно, что не зря!
* * *
Но будем считать, что 38. На 3375 км первоначальной линии вторжения в 04.00 утра 22 июня 1941 г. всего 38 дивизий, то есть по 88,8 км на дивизию, — это в 10 — 11 раз больше, чем полагалось по Уставу! Гитлер же только в авангарде наступления бросил 103 дивизии, остальные втянулись чуть позже. Непосредственно из воздуха сразу же возникло соотношение 1 : 1030 — 1133 в пользу вермахта!!! При наступлении вермахта со средней по всей линии вторжения плотностью в 4,2 чел. на 1 м линии прорыва, на каждые 0,09 бойца на 1 м линии обороны (в среднем по всей линии границы), что в 4.00 утра 22 июня 19441 г. «встречал» фашистов, выпадало более чем 46-кратное превосходство противника, а в пересчете на одного бойца из плоти и крови — 516 раз!!! С учётом же огневой мощи, также применявшейся с исключительной линейной плотностью, как минимум вдвое больше — 1032!!!
Вся система так называемой жесткой обороны по Тимошенко — Жукову на базе статического фронта «узкой лентой», то есть система дырок от бубликов, не только была потрясена до основания по всей линии вторжения — она практически мгновенно рассыпалась!!! И какое бы яростно ожесточенное сопротивление ни оказывали наши войска с 22 июня 1941 г., в той ситуации РККА было не под силу сразу погасить порожденные воздухом из дырок от бубликов чудовищные ударные мощь и силу вермахта, особенно же фантастическую скорость их проявления на всем пространстве вторжения. Это оказалось под силу только главному защитнику России при таких тотальных нашествиях — гигантским пространствам ее необозримых территорий!!! Однако, к глубокому сожалению, мгновенно набранная шквальная скорость чудовищно мощного таранно-штурмового пролома всей системы обороны из дырок от бубликов была столь велика, что погасить ее удалось едва ли не в прямом смысле слова под стенами Кремля!
Реально обладать всего лишь одним, в размере 2,386 раза, преимуществом в линейной плотности своих войск на 1 км линии вторжения — и устроить такое?!
Ещё раз подчеркиваю, что такая трагедия могла произойти, к глубочайшему прискорбию, только в результате прямой подставы наших войск или, если выражаться словами Жукова, вследствие того, что «наши войска, не будучи развернутыми в правильных оперативных построениях»!.. За что личную, персональную ответственность несут Жуков и Тимошенко, а также командующие округами. Негласно и незаконно произведенная дуэтом Тимошенко — Жуков подмена замысла плана отражения агрессии, включая даже и принцип обороны, предоставила вермахту просто фантастически уникальнейшую возможность при незначительном перевесе лишь в численности живой силы мгновенно добиться просто немыслимого, невероятно чудовищного тактического превосходства из воздуха, автоматически и мгновенно переросшего в реальное стратегическое! А на разверзшуюся и по законам ядерной цепной реакции разворачивавшуюся трагедию в мгновение ока всей массой навалился комплекс хорошо известных острейших недостатков, абсолютное большинство которых корнями уходят в факт подмены замысла обороны.
Вот почему произошло массовое пленение наших солдат и офицеров. Вот почему трагически закономерное поражение в дебюте войны было неминуемо!
Потому как не бывает немедленных встречно-лобовых контрблицкригов при жесткой обороне в виде дырок от бубликов или швейцарского сыра, выстроенных статическим фронтом «узкой лентой» вдоль основной части границы. Потому как пробить жесткую оборону, состоящую всего лишь из дырок, никакого труда не представляет. И соответственно в случае внезапного удара намеченные для такого контрблицкрига плацдармы на флангах неизбежно превращаются в «братские могилы » для всех закаченных туда войск! Потому что мгновенно прорвавшиеся через выстроенные вдоль основной части границы «узкой лентой » дырки вместо обороны войска противника тут же устраивали «Канны» для сосредоточенных на этих плацдармах советских частей. Между тем в разработанном Тухачевским и КО «Плане поражения СССР в войне с Германией» одна из основных ролей как раз и отводилась использованию заведомо негодных по качеству стрелковых дивизий, выставляемых в несоответствующем обстановке количестве!
На изложенном «технологическая» составляющая подставы наших войск под катастрофический разгром, конечно же, не исчерпывается. Дуэт Тимошенко — Жуков умудрился в таком изобилии и в таком точном соответствии повторить все постулаты Тухачевского, что остается только диву даваться.
* * *
Прежде всего напомним, о чём идёт речь. Как стало известно уже во время судебного следствия на процессах 1936 — 1938 гг., ещё в начале 1934 г. Троцкий дал указание своим сторонникам в СССР готовить военное поражение СССР в предстоящей войне с Германией, что, кстати говоря, полностью сообразовывалось с его же заявлениями после высылки из СССР. Тухачевский, к примеру, как лидер военного крыла антисталинской оппозиции, с той поры стал разрабатывать и усиленно навязывать РККА так называемую концепцию «пограничных сражений», на которой и был построен его «План поражения СССР в войне с Германией». В изложении, например, одного из «профессиональных адвокатов» «стратега», автора книги «Маршал М. Н. Тухачевский» — В. М. Иванова, — выдвинутая М. Н. Тухачевским «новая концепция приграничного сражения исходила из идеи подготовленного ответного удара». Как и всегда с подобной «адвокатурой », прямо с порога начинаются весьма серьезные неточности: Тухачевский не выдвигал «новую концепцию приграничных сражений» — он выдвинул «новую концепцию пограничных сражений в начальный период войны», к тому же исходившую не просто из идеи подготовленного ответного удара, а заблаговременно подготовленного немедленного встречно-лобового ответного удара. В опубликованных им трудах использован термин «пограничное сражение», в том числе и в структуре названий отдельных статей. Более сорока лет назад его труды были переизданы (кстати, не без содействия Жукова) и, как представляется, «адвокату» не грех было бы знать, что же конкретно написал «подзащитный». Какая-никакая, но разница все-таки есть. В порядке реализации основных положений своей концепции «М. Н. Тухачевский, — как отмечает В. М. Иванов, — предлагал развертывать основные группировки армий прикрытия, с учетом расположения приграничных укрепленных районов, так, чтобы они занимали фланговое положение по отношению к тем направлениям, где наиболее вероятны удары противника. Конечной целью армий прикрытия он считал овладение выгодным стратегическим рубежом для развертывания главных сил и ведения дальнейших операций. По его предположению приграничное (правильно: пограничное. — A.M.) сражение, в отличие от Первой мировой войны, должно принять затяжной характер и продолжаться несколько недель».
Вредоносность этой концепции состояла в следующем. Прикрытие немедленным встречно-лобовым вторжением / контрблицкригом должно было реализовываться не только заранее созданными фланговыми группировками, но и при ставке на статический фронт «узкой лентой » при сверхнизкой оперативной и линейной плотности сухопутных войск на большей же части границы, идея о чем корнями уходила в концепцию воздушной войны Дж. Дуэ. Однако именно в таком случае войска находятся в состоянии крайней неустойчивости именно с точки зрения обороны и прикрытия границ в прямом смысле слова. И малейший внезапный удар, тем более нанесенный концентрированными силами, автоматически приводит к невообразимо кровавой трагедии. Именно это и произошло 22 июня 1941 г. Почему «стратегу» взбрело в голову выдумать такое именно в тот самый момент, когда главный противник взял на вооружение стратегию блицкрига?! О каком затяжном характере пограничных сражений было уместно, если вообще уместно, говорить в этом случае? Тем более «в отличие Первой мировой войны»? Тем более ему, всю ту войну просидевшему в германском плену? Тем более что и на фронт-то он попал только в 1915 г., когда война была уже в разгаре, — что он мог видеть-то? Гитлеровцы именно потому и взяли на вооружение стратегию блицкрига, что, во-первых, прежде всего это молниеносный прорыв обороны противника на всю ее глубину в целях скорейшего захвата и оккупации территории намеченной жертвы всеми заранее отмобилизованными, сосредоточенными и развернутыми к нападению силами. Во-вторых, потому, что по тогдашним представлениям гитлеровских стратегов это был единственный шанс для сильно ограниченной ресурсами Германии избежать крайне опасной для нее войны на истощение. Мрачные воспоминания о Первой мировой войне весьма подстегивали такие настроения — в Германии не забыли уроков истощения той войны…
Тухачевский прекрасно знал об этом. Однако на весенних 1936 г. стратегических командно-штабных играх на картах в Генеральном штабе он и его подельники за народные деньги проверяли «эффективность» плана поражения разработанного ими с учетом привезенных Тухачевским из-за границы «рекомендаций » тевтонов. Последние же прекрасно знали как о «новой концепции пограничных сражений » Тухачевского, так и о разработанном им совместно с подельниками по заговору плане поражения. Более того. Упоминавшиеся выше стратегические командно-штабные игры вермахта осенью 1936 г. и тот невероятный «успех», которого тевтоны достигли тогда на картах, взяв Минск на 5-й день картографической агрессии, произошли после того, как там «с визитом» побывал Уборевич, упорно набивавшийся в гости к тевтонам ещё с зимы 1936 г. Именно он и передал тевтонам «План поражения».
* * *
Так вот, все положения этой концепции Тухачевского почему-то были претворены в жизнь дуэтом Тимошенко — Жуков. Сталин говорил о могучих заслонах вдоль границы — Жуков-Тимошенко создали статический фронт «узкой лентой», понатыкав в нем дырок от бубликов при фланговых группировках, но при разрывах между оперативными эшелонами и даже внутри их?! Или, если угодно и для большей благообразности, брешей в дамбе! Сталин говорил о могучих заслонах в ближнем, а не в ближайшем тылу — эти же настаивали на выдвижении к границам чуть ли не всех войск?! Сталин с 1938 г. говорил о необходимости для армии научиться отступать, иначе её постигнет неминуемый разгром, — Жуков—Тимошенко, наоборот, немедленный встречно-лобовой контрблицкриг планировали?!
И, что особенно поразительно, Тимошенко — Жуков претворяли все положения концепции Тухачевского в удивительно точном соответствии с положениями его же «Плана поражения». К примеру, одна из основных ролей по этому плану отводилась использованию заведомо негодных по качеству стрелковых дивизий, выставляемых в несоответствующем обстановке количестве. Выше уже было проанализировано, в чем это выразилось и к каким последствиям привело. Хуже того. Стрелковым дивизиям первого оперативного эшелона Первого стратегического эшелона даже не были вовремя «нарезаны» полосы обороны. Хуже того. В некоторых случаях полосы обороны не были нарезаны даже для стрелковых корпусов.
* * *
Небольшой комментарий. Как вы думаете, Сталин зря поставил перед опрашивавшимися генералами вопросы:
1. Был ли доведён до войск в части, их касающейся, план обороны государственной границы; когда и что было сделано командованием и штабами по обеспечению выполнения этого плана?
2. С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий? На фоне выше- и нижеприведенных фактов очевидно, что отнюдь не зря Сталин поставил вопросы именно так.
* * *
Говорилось в «Плане поражения» и о разрывах между эшелонами — как между оперативными эшелонами в рамках стратегического эшелона, так и между стратегическими. Кстати, это же подтвердил и Уборевич во время следствия на Лубянке. К несчастью, трагедия 22 июня 1941 г. буквально изобилует горькими примерами на эту тему. Потому как несмотря на отданный ещё 12 июня приказ о выдвижении дивизий из глубины приграничных округов в сторону границы, подавляющее большинство из них по состоянию на утро 22 июня все еще находились в движении.
План же военных перевозок и вовсе был осуществлён всего на 8,84 %. Едва ли не половина эшелонов вообще не приступала к погрузке. Трагедия советской авиации в первый же день войны — тоже «родом» из той же концепции и того же плана. Тухачевский «рекомендовал» вывести её на аэродромы передового базирования. И Жуков — Тимошенко туда же. Авиацию вывели и в первый же день агрессии потеряли громадное количество самолетов. Наземные войска остались без прикрытия, в том числе и потому, что значительная часть ВВС округов вместе с оставшимися самолетами подалась уже в собственный «Дранг нах Остен». Танковые части, которым по официальному плану было положено помогать выбивать вклинившиеся в нашу оборону механизированные части противника, имели прямой приказ немедленно нестись за бугор наказывать супостатов! И прямиком напарывались на мощнейший противотанковый заслон танковых дивизий вермахта. Итог жуткий — называется танковый погром. К концу 1941 г. дело дошло до того, что для контрнаступления под Москвой еле-еле наскребли минимально необходимое для успеха количество танков.
В артиллерии погром вообще был устроен перед войной — назывался он «реорганизация ». Хуже того. Артиллерия почему-то находилась в учебных центрах. Помните формулировку вопроса № 4 из послевоенного вопросника для генералов — «Почему большая часть артиллерии находилась в учебных центрах?» Вот то-то и оно, что… Только вот итог был чудовищный — артиллерия не сыграла той роли в уничтожении противника, особенно танков, которую должна была сыграть. В части же, касающейся противотанковой артиллерии, вообще было допущено такое, что иначе как преступлением не назовешь. Высшему военному командованию РККА было прекрасно известно, что в основе успеха гитлеровского блицкрига — ударное использование танковых частей. Прекрасно было известно и то, что в соответствии с уставами вермахта, его танковые части шли в прорыв с плотностью не менее 20 — 25 танков на 1 км. Жуков и Тимошенко же организовали противотанковую артиллерию так, что у нас плотность противотанковой артиллерии в начале войны была 3, максимум 5 стволов на 1 км?!
Вот и попробуйте теперь понять, чем, собственно говоря, думали и думали ли вообще эти «доблестные » критиканы Сталина, если абсолютно точно зная, что гитлерюги свою основную ставку в блицкриге делают на танковые войска, тем не менее, соизволили ограничиться всего-то 3 — 5 стволами противотанковой артиллерии на 1 км фронта при условии, что супостаты шли с плотностью в 30 — 50 танков на тот же километр! Даже если и исходить только из германского норматива плотности танков в прорыве — 20 — 30 танков на 1 км — то опять, таки ответа на вопрос, о чём же думали Тимошенко и Жуков, — не получить!
Примечание. Схемы были составлены свыше 20 лет назад опытнейшим профессионалом — командующим ракетными войсками и артиллерией сухопутных сил СССР, маршалом артиллерии Г. Е. Передельским.
* * *
Между тем для обеспечения гарантированного успеха в начальный период агрессии гитлеровское командование часто прибегало к запредельной плотности — от 30 до 50 танков на 1 км в прорыве. Ну и что могли сделать наши артиллеристы в таком случае?! А ведь перед войной высшее военное командование «под корень зарубило» программу производства прекрасной противотанковой артиллерии. Хуже того. Не обеспечило имеющуюся противотанковую артиллерию приграничных округов необходимым запасом снарядов. Дело дошло до того, что даже в самом мощном округе — Киевском — вынуждены были резервировать по шесть снарядов на пушку?! Более того. На складах РККА почему-то пылились 15 тысяч (пятнадцать тысяч) противотанковых ружей, которые ох как пригодились бы бойцам первого оперативного эшелона Первого стратегического эшелона. Коренные изменения в тактике нашей противотанковой обороны произошли лишь тогда, когда Сталин выгнал Жукова и Тимошенко с их постов. А основой этих изменений стали блестящие, апробированные в боях наработки Великого Полководца Победы, Маршала Советского Союза, любимца Сталина Константина Константиновича Рокоссовского
1. ПТОП — это противотанковый опорный пункт.
2. Начальник артиллерии РККА разработал эти указания по личному приказу Сталина, который в самом начале войны организовал в ГШ группу по изучению опыта первых боёв.
Впервые эту схему противотанковой обороны разработал и применил еще при организации обороны на левом берегу реки Вопь в ходе Смоленского сражения (10.07 — 10.09.1941 г.) Рокоссовский. Живо реагировавший на все хорошее, новое, особенно если оно эффективно служило интересам защиты Родины, Сталин мгновенно распространил этот опыт на всю армию, благо статус Верховного Главнокомандующего позволял это сделать незамедлительно.
* * *
Связь с войсками, за которую отвечал лично Жуков, не была налажена. С началом войны даже та, что имелась, была нарушена, вследствие чего управляемость войск была минимальной, если, конечно, была. Из этой же «оперы» идиотский предвоенный приказ Тимошенко о снятии радиостанций с самолетов противовоздушной обороны. Не менее идиотским было положение и с материально- техническим обеспечением войск, особенно мобильных. Например, топливо для танковых частей приграничных округов находилось за тысячи километров от того места, где ему положено было быть. В результате только в ЗАПОВО и только из-за того, что танки нечем было заправить, было потеряно до 80 % их количества. Не была организована должным образом ремонтная база — потери боевой техники только по этой причине сродни последствиям отсутствия топлива. Склады материально-технического обеспечения были выдвинуты ближе к границе. В результате в первые дни агрессии было потеряно громаднейшее количество оружия, боеприпасов, боевой техники, топлива, продовольствия и обмундирования. Едва ли не со второй половины дня 22 июня 1941 г. гитлеровская агрессия развивалась, в том числе и на советском топливе. Беспрецедентной является и потеря стрелкового оружия. Всем хорошо известно, что в первый период войны у нас не хватало даже винтовок. Однако мало кому известно, что в результате неуместно «стахановского» выдвижения — с санкции же Жукова — Тимошенко, ибо вдоль и поперек критикуемый за это Мехлис тут ни при чем, — складов материально-технического обеспечения ближе к границе, наша армия в первые же дни агрессии потеряла свыше шести миллионов винтовок из восьми миллионов имевшихся!
* * *
Когда в июле 1941 г. в СССР прибыл личный представитель президента США Г. Гопкинс, то Сталин собственноручно написал и передал ему 31 июля рукописную записку с перечислением особо срочных нужд СССР, где пунктом № 4 стояло — винтовки 7,62 мм! Вот во что обошлось преступное выдвижение складов ближе к границе — всего через 37 дней после начала войны страна, располагавшая перед 22 июня 8 млн. винтовок, лицом к лицу столкнулась с их острейшим дефицитом! Вплоть до того, что пришлось просить американцев! В заявке также фигурировали зенитные орудия калибром 20 или 25 или 37 мм, алюминий и пулеметы. Упомянутая записка до сих пор хранится в архиве президента Рузвельта.
* * *
Но это что?! Знаете, к какому глобальному итогу привели выдвижение складов и вообще подстава войск под разгром вследствие ставки на немедленный встречно-лобовой контрблицкриг при статическом фронте «узкой лентой» и жесткой обороне в виде «дырок от бубликов»?! Спустя всего один месяц после начала войны наши стрелковые дивизии по суммарному соотношению сил даже на бумаге уступали пехотным дивизиям вермахта без малого в 2,5 раза! А что уж говорить о фактическом положении дел. Взгляните на нижеприведённую таблицу [Лопуховский Л. Вяземская катастрофа 41-го года. М., 2007. С. 604.]:
Параметр |
Стрелковая дивизия штата 29.07.41 |
Соотношение |
Пехотная дивизия вермахта |
Личный состав (чел.) |
10858 |
1 : 1,55 |
16859 |
Винтовки, карабины |
8341 |
1 : 1,28 |
10691 |
Пулемёты, автоматы (пул. станковые/ ручные) |
468(108/162) |
1 : 2,95 |
1380(110/435) |
Минометы |
78 |
1 : 1,77 |
138 |
Орудия полевой артиллерии |
36 |
1 : 2,06 |
74 |
Орудия противотанковой артиллерии |
18 |
1 : 4,17 |
75 (37-мм) |
Противотанковые ружья |
— |
|
90 |
Зенитные орудия |
10 |
1 : 1,2 |
12 |
Автомобили |
203 (226)(легковых — 5) |
1 : 4,44 |
902(легковых — 138) |
Вес одного залпа (кг) |
547,8 |
1 : 3,03 |
1660,6 |
Суммарное соотношение |
|
1 : 2,48 |
|
Тракторов |
5 (15) |
|
4842 |
Надеюсь, теперь понятно, с каким колоссальным трудом наша армия сдерживала натиск вермахта в первые полгода войны и почему вермахт докатился-таки до Москвы?!
А что творилось на железных дорогах — вообще едва поддается описанию в цензурных выражениях. Многие военные эшелоны довоенной отправки умышленно гонялись по каким-то замкнутым маршрутам, причем часть из них разгружалась не там, где было предписано, а часть вообще исчезла. Например, по данным военной контрразведки, по состоянию на 26 июня 1941 г. пропало два эшелона с танками КВ. А ведь это как минимум 90 платформ, на которых 90 новейших тяжёлых танков! Исчезли эшелоны с сотнями тысяч мин. На железных дорогах страны простаивали десятки тысяч вагонов и ж.-д. платформ с военными грузами. К примеру, формально числившиеся мобильными части были лишены какой-либо мобильности, так как на железных дорогах страны только с автомобилями простаивало свыше 50 347 вагонов (1320 эшелонов). Только Юго-Западный фронт не получил 47 эшелонов (2115 вагонов) с автотранспортом. Причем все эти грузы были довоенной отправки. И вот что очень характерно. Управлением военных сообщений наркомата обороны вплоть до 1 июля 1941 г. не велось никакого учета перевозки войск и военных грузов. И не велось всего лишь потому, что по ежедневным сводкам учета перевозки войск и военных грузов можно было установить, что произошла подмена сути официального плана обороны страны. Лишь только тогда, когда в это дело вмешалась военная контрразведка, которую поддержал Сталин, положение стало исправляться.
И так буквально во всём. Какой аспект ни возьми, всюду едва ли не под копирку реализованные положения из «Плана поражения » и концепции Тухачевского.
И что же, прикажете все это по-прежнему расценивать, как предлагал Жуков — «наши войска, не будучи развернутыми в правильных оперативных построениях…»?! Нет уж, увольте! За что-то и он с Тимошенко должен отвечать! Ведь та страшная война разбойно украла у нашего народа 27 миллионов полных сил и светлых помыслов наших сограждан, в основном выросших уже при советской власти. Это была беспрецедентно разбойная кража самого наибесценнейшего Золотого Фонда Союза Советских Социалистических Республик. Взращенных советской властью Созидателей Нового, Счастливого Будущего! После войны Сталин с горечью произнёс: «В этой войне мы потеряли самых лучших. И это еще непременно скажется»! Так оно и вышло — сказалось…